Посадили в тюрьму в Монако

Как меня посадили в тюрьму в Монако. С Монако я знаком гораздо ближе, чем ежегодные завсегдатаи Лазурки, любящие прихвастнуть знанием уклада этого княжества «невыносимой легкости бытия». Признаться честно, я его не выношу: город кишит туристами в сандалиях на носок, море грязное, места мало. Но бывать приходится, причем довольно громко. Помимо великосветских мест вроде Sass и American Bar волею судеб пришлось познакомиться и с присутственными: полицейским участком, залом суда и тюрьмой.

Два года назад в один непогожий день повсюду веяло бедой. Едва закрылись ворота виллы на Кап-Ферра, как крышу кабриолета Bentley начал срывать порывистый ветер, а мою собственную крышу — дама сердца, пребывавшая не в лучшем расположении духа. До самого Монако мы препирались, и внутренний голос подсказывал повернуть назад, но я не прислушался. В баре мы встретились с друзьями, распили дежурный магнум розовенького на шестерых, и я, недолго думая, сел за руль.

Вы когда-нибудь видели трезвых водителей в Монако? Вообще кого-то трезвого в принципе? Я — нет, там все под легким градусом. Ледяное игристое пыл нашей с девушкой ссоры, увы, не остудило, а только разожгло. Со злости я запутался и случайно свернул на территорию дворца принца, въезд на которую разрешен только авто с монакскими номерами, тогда как у моего — швейцарские. Я тут же остановился, вышел из машины, продолжая размахивать руками и что-то кричать. Ровно через пять минут буквально из кустов вынырнули полицейские и ткнули в лицо алкотестером.

Выдыхать пары еще не выветрившегося шампанского я отказался, но сопротивляться долго не вышло — плечистые монегаски в два счета уложили меня на асфальт, надели наручники и бросили на пол заднего сиденья моей же машины. В довесок один из полицейских примостил свой грязный ботинок на мою белоснежную рубашку. Навернув пару кружков по Монако-Вилль, видимо тестируя мой Bentley, мы прибыли в участок.

Посадили в тюрьму иностранца

Все было как в кошмарном сне. Наручники тянули и неприятно жали запястье в противоположность нежности ремешка Audemars Piguet. Насильно взяли кровь из вены. Результат анализа — два с половиной промилле при допустимых ноль пять! И после пары-то бокалов, а не бутылок! Дело было плохо: меня посадили в камеру предварительного заключения — бетонную коробку без кровати, зато с туалетом. Никаких звонков и визитов, только разговоры со следователем.

Я пытался втолковать всем и каждому, что завтра важный день рождения, где меня ждут, и у меня совершенно нет времени! Все без толку — меня отвезли в тюрьму и велели дожидаться суда. К слову, в Монако, томясь в ожидании слушания, можно запросто провести и пару лет. Каталажка княжества удивительна: начиная с места ее расположения — она соседствует с главным музеем города Океанариумом — и заканчивая укладом жизни. Само здание — бывший средневековый монастырь. Первым делом, когда посадили в тюрьму с меня сняли нажитое непосильным трудом: часы, трусы, брюки, браслеты.

Выдали одежду —серый спортивный костюм а-ля Nike местного пошива и белый банный халат. Тело, привыкшее к кашемиру Loro Piana, неистово протестовало, дух впал в депрессию. Камера, куда меня привели, оказалась с sea view — за такой в отелях обычно приходится пошуршать купюрами, — правда, с решетками, сквозь которые были видны болтающиеся на волнах яхты. Интерьер тоже впечатлял: холодильник, кровать, плазменный телевизор, закрытый угол с туалетом и сосед — миллионер из ЮАР, присевший надолго за экономические преступления.

Ничего от российских тюрем в монакской не было. Когда посадили в тюрьму распорядок дня простой: подъем в семь утра, отбой в двенадцать. Своим привычкам я не изменял — просыпался в девять, вставал и того позже. Удивляло разнообразие времяпрепровождения: хочешь —учи французский с преподавателем, занимайся тай-чи, читай в библиотеке или упирайся на беговой дорожке. От языка монегасков я отказался сразу — мочи не было слушать эти гортанные «р». Кормили комси-комса, не гурме: мне, привыкшему к лучшему, было невмоготу.

На завтрак, всегда хрустящий багет и йогурты,

на обед и ужин бывали макароны, салат с креветками и авокадо, запеченная рыба, тушеное мясо. Раз в полтора месяца можно заказать еду из любого ресторана Монако. Обязательный пункт: витамины, их выдавали всем, а мне еще и антидепрессанты — бессонница замучила. Наверное, за пребывание здесь иные обыватели заложили бы душу — этакий Мегапо эконом класса.

Через два дня назначили слушание. Я ждал и надеялся, что свобода уже близко. В день суда меня вывели на улицу в наручниках, как последнего убийцу. Я старался как можно ниже пригнуть голову, чтобы туристы, пришедшие полюбоваться на мурен в Океанариуме, меня вдруг не узнали.

На процесс заглянули друзья — как на тематическую траурную вечеринку в Jimmy’z: все в черно-белом, со скорбными лицами, хотя все вместе они напоминали скорее страницу «Татлера» с заметкой об очередной вечеринке. Прокурор на суде заявил, что помимо абсурдных двух с половиной промилле, обнаруженных в крови, я будто бы хотел дать кругленькую сумму в качестве взятки, хотя у меня в кармане больше шестисот наличными сроду не водилось.

Я слушал и не верил. Судья стукнул молотком, и вуаля — десять суток в тюрьме, из которых двое мне, благо, уже зачли. Дни тянулись невозможно долго. Я похудел на восемь килограммов, прочитал Фицджеральда. Самое тяжелое — быть оторванным от средств коммуникации с миром. Просто сходишь с ума. Я вышел за ворота с дикой ненавистью — в последний день мне вернули одежду и издевательские пять евро от социальной службы. Прилег на парапет, смотрел на небо и просто наслаждался свободой выбора — куда пойти?

Да куда угодно! От одной этой мысли становилось радостно. В тот день я зарекся: в Монако больше ни ногой. Однако судьба it boy и франта вновь занесла меня в это злоклятое княжество спустя два года после первой ходки. Я коротал время в Швейцарии, и друзья на майские затащили меня в запретную сторону.

Я благоразумно учел ошибки прошлого:

оставил машину и отправился в Монако своим ходом. В первый же день мы решили кутить, как в последний раз, по главным маршрутам: La Магёе, Sass, Buddha Bar. После изрядного количества пузырьков страх меня вдруг оставил — черт дернул помочь подруге переставить на парковку ее Porsche 911. Я проехал сто метров — и тут же из-под земли вырос полицейский. Душа в пятки. А дальше все как по маслу из небезызвестного creperie: алкотестер, превышение допустимой нормы алкоголя на ноль два промилле, КПЗ, допрос, и снова я молю отпустить меня на важный день рождения.

В этот раз я решил со всем соглашаться и не поднимать панику — не помогло, хотя монегаски-полицейские на голубом глазу постоянно обещали, что вот-вот меня отпустят. На следующий день прокурор посмотрел мое дело: «Ах, вы еще и рецидивист!» Снова суд. Знакомые стены тюрьмы. Все то же самое, только одежда улучшилась — видно, дела идут. Вот только каземат был уже без вида на море, точнее без вида вообще — окно отсутствовало. Соседа тоже не выделили, якобы из-за напряженных отношений России и Украины.

Гулять даже по коридорам не выпускали по той же причине, и я мерил шагами свою маленькую камеру. Суд шел по той же схеме, что в прошлый раз, только защищать себя я попросил знакомого адвоката из Ниццы по отнюдь не приятельской цене в двадцать тысяч евро. Прокурор требовал месяц заключения как для рецидивиста.

Я натурально начал седеть, когда услышал. Месяц в подвале без окон — невообразимо! Адвокату удалось сбить срок до пятнадцати суток. Боже, как я был счастлив! И штраф в семьдесят пять евро заплатил с удовольствием, будто новый смокинг купил. Дни в заточении решил коротать с книгами: набрал пятнадцать штук!

Дошел аж до Дзержинского

Так и дочитал до конца срока. Похудевший на пять килограммов, едва перешагнув через порог, я помчался на место преступления. Заказал огромную тарелку спагетти с трюфелем и наслаждался, как никогда в жизни. Поверьте, это чувство ни с чем не сравнимо. Следующие два дня прошли в лучших традициях героя Леонардо ДиКаприо из «Волка с Уолл-стрит».

Я пил и не пьянел, пел в караоке Лепса про «самый лучший день», и понял, какое это счастье — вызывать такси. С тех пор машину я больше не вожу. Желание отбило напрочь. Да и вообще я стал другим человеком, жестче. Недавно подруга предложила после бокала сесть за руль. Чтобы посадили в тюрьму в Монако. «Маша, — твердо сказал я, скрывая улыбку, — возьмем такси». Главная