Загадка слободского дома. Случай с бумажником 2

На следующее утро товарищи стали приводить ко мне своих подопечных. Скоро кабинет стал походить то ли на цыганский табор, то ли на экстренное заседание артистов театра, отозванных со спектакля. Кого только не было здесь! Обитатели Молдаванки , расфранченные, с набриолиненными головами и дорогими перстнями на пальцах.

Мелкие карманники, «сявки», оборванные, некоторые даже босиком. Более солидные «ширмачи», орудующие по трамваям и очередям. Привели двух-трех «мэтров»— вальяжных, на вид — добропорядочных отцов семейств, которые «работали» в театрах и на железнодорожных вокзалах.. Они умели держать себя с таким достоинством,, что несведущему и в голову не придет, что перед ним — карманный вор.

Королем карманников считался темноволосый юноша, за узкие руки с длинными пальцами прозванный Пианистом. Пианист умел делать «заказные» кражи. Вы идете по улице, а он с коллегами бьется об заклад, что за полчаса украдет у вас бумажник. И такие споры ему удавалось выигрывать.
Гости вполголоса переговаривались, и от этого стоял монотонный шум.

Приглашение в кабинет

— Посадят, ей-богу, посадят,— со свистом шепотом втолковывал своему соседу лысый, с седоватыми бачками мужчина лет сорока пяти, одетый в желтые бриджи.
— Вечно ты, Хрипатый, паникуешь,—встрял в разговор его сосед слева.— Подождем, посмотрим, что они придумали. Если просто хотели нас замести, давно бы замели. Что-то тут не так.
— Будет вам трепаться, мудрецы,— шикнул на них Валька по прозвищу Кассир.

Увалень с огромным животом, он был большой любитель вкусно поесть и сладко поспать. Ходили легенды, что свободное от «дел» время он проводит лежа на боку в своей небольшой квартирке. Это, впрочем, не мешало ему «на работе» ловко орудовать с «куклой», пакетом бумаг, имеющим сверху и снизу настоящие купюры.

— Лезут поперед батька в пекло,— презрительно произнес он, обращаясь уже к находящемуся здесь Бабаеву.
Когда все собрались, я произнес примерно следующее:
— Слушайте меня внимательно. Обращаюсь к вам с просьбой, как вы знаете, в первый и, наверное, в последний раз.

В кабинете сразу стало тихо.
— Такого-то числа, на такой-то остановке был похищен бумажник. Там находились деньги и документы. Деньги нас не интересуют, но раз я вызвал вас сюда и обратился за помощью, можете себе представить, насколько важны документы. Выберите несколько человек и пусть они попытаются найти. Остальные пока остаются здесь. Но учтите, дело это добровольное. В случае вашей помощи, на дальнейшие отношения оно влиять не будет — поблажек не ждите.

Главная

Уголовники пришли в кабинет

— Даете задачу, начальник!— воскликнул кто-то из уголовников.
Началось у них совещание. Поднялся страшный шум. Возгласы, взаимные обвинения сотрясали воздух.
— Эй, ты, Хрипатый, иди сюда! И Косой…
— Не пускайте его, разве он сделает дело? Он напугает приличных людей..,
— Насколько я понимаю, джентльмены, затронута честь нашего цеха! Прошу уважаемую публику не соваться не в свое дело. А если действительно не можете сдержать благородных порывов, слушайте сюда…

Голос этот, кажется, принадлежал Пианисту.

Наконец, после долгих пререканий, кандидатуры были подобраны, и посланцы ринулись на улицу. Остальных препроводили в другое помещение, где они продолжали бурно изъявлять свои эмоции по поводу происшедшего. Общее мнение сводилось к тому, что у «фраера», который ограбил человека в форме, «нужно вынуть душу».

Опять позвонил военный. Я, не вдаваясь в подробности, сказал ему, что кое-что предпринято, нужно ждать. А сам принялся за текущие дела, но по-настоящему сосредоточиться на них не давали. То и дело под различными предлогами наведывались сотрудники, желающие узнать, нет ли новостей. Последовало несколько не предвещавших ничего хорошего звонков от начальства.

Ближе к ночи хлынул ливень. Ветер забрасывал в распахнутое окно сорванные листья. Пришлось притворить.
Домой я не уходил, да и не только я. Ссылаясь на неотложные дела, почти весь угрозыск не покидал здания. Все переживали, чем кончится эта история? Может случиться так, что посланцы, выйдя на улицу, просто зададут стрекача.

Бумажник приносят в кабинет

Их собратья, оставленные в угрозыске, приуныли, каждый в сердцах проклинал опростоволосившегося вора и своих «коллег», выпущенных под честное слово, и личное невезение, из-за которого они сидели здесь.
Надежда на благоприятный исход уже совсем покинула меня.
Время близилось к полуночи, когда вернулся запыхавшийся Пианист. Глаза у него победно светились.

Рукавом вытирая мокрое от дождя лицо, он достал из-за пазухи пухлый бумажник из крокодиловой кожи и положил на стол.

— Вот он, гражданин начальник!—радостно прокричал Пианист. — Ну и пришлось же покрутиться! И что особенно важно, это жмеринский гастролер. Хлипкий такой, плюнуть не на кого. А тоже лезет!
Пианиста разбирало от негодования.

— Поговорили мы с этим «фраером» «по душам»,— продолжал он, сверкая глазами,— не скоро очухается, надолго запомнит этот «лапотник». Вот гнусный тип: не мог «взять» кого-нибудь побогаче, вы только подумайте, лезет к порядочным людям!

После этих слов Пианист как-то сник и погрустнел.
Через десять минут военный был в угрозыске. Дрожащими руками раскрыл бумажник. Синий пакет с документами был в целости.

А вот отделение для денег показалось военному пополневшим. И в действительности, денег там оказалось вдвое больше прежнего. Усердствуя, «ширмачи» положили туда все, что оказалось у похитителя.
— Умер Пианист, нет его,— продолжал посетитель.— Есть слесарь-лекальщик Григорий Лебединский. Работаю, вот Таня подтвердит.

Передо мной сидел человек серьезный, с чувством собственного достоинства. Не каждому дано переломить себя…
— После того случая «завязал» я,— продолжал он свой рассказ.— Почувствовал, что не могу уже браться за старое, да и не хочу. Поверили вы нам тогда. А это очень важно…

Лебединский махнул рукой, как бы отгоняя в сторону нахлынувшие воспоминания:
— Так придете, Михаил Кузьмич?
— Приду, обязательно приду,— ответил я.

Часть 1